По признанию Андрея Битова, он узнал впервые о дзен-буддизме в тридцатилетнем возрасте, когда ознакомился с диссертацией английского литературоведа под названием «Дзен-буддизм в раннем творчестве Андрея Битова».
ИНТЕРЕСНОЕ
Сейчас на сайте:
ЛЕНЬКА ГРОМ
Павел Ковалев
VII. К дяде
Отец и сын Романевичи вышли от лейтенанта не спеша. Оба долго молчали.
Спиридон Матвеевич опомнился первым. Ему вдруг пришло в голову, что Ленька по-своему может истолковать его молчание, может подумать, что отец сердит на него. Чего доброго, еще шмыгнет в первую подворотню, ищи тогда ветра в поле.
Замедлив шаг, отец поравнялся с сыном, заговорил спокойно, как будто ничего чрезвычайного не произошло:
— Пойдем сейчас к дяде Васе, сменим твое обмундирование.
Ленька молчал.
— Пойми меня правильно, Леня. Дома у нас одна комната, и она... Должен же ты меня понять...
Еще там, в милиции, думая о дальнейшей Ленькиной жизни, Спиридон Матвеевич решил пойти с ним к двоюродному брату и попросить, чтобы Леня пожил у него до лета. Оно, разумеется, верно, что нету дома роднее отцовского. Да что поделаешь. Приходится вот родного сына водить по чужим домам, пристраивать чуть ли не за ради христа.
Ничего другого, по крайней мере в данный момент, он придумать не мог. Супруга категорически против совместного проживания с Ленькой. Отвезти же его к бабке в деревню — это, пожалуй, не лучше, чем вовсе из дому выставить на произвол судьбы.
Отец мучительно раздумывал, а Ленька молчал.
Потом Спиридон Матвеевич снова заговорил:
— Мы с тобой ежедневно будем встречаться... Прошу тебя, не упрямься... Мне ведь, братец, тоже несладко...
Ленька тем временем, думая о своем, машинально обронил:
— Ладно...
Но сдерживаясь, Спиридон Матвеевич на глазах у всех схватил Леньку за плечи и на ходу привлек к себе.
На какое-то мгновение в груди у Леньки стало тепло от этой неожиданной отцовской ласки. Он даже засовестился вдруг, что обдумывает сейчас, как бы половчее провести отца и рвануть в долгожданное южное путешествие. Но Спиридон Матвеевич вдруг все испортил. Как только свернули за угол, он сказал:
— А лотом и бабке махнем. Вместе.
Леньке чересчур хорошо известен смысл этого самого «махнем». Не раз уже слышал он причитания мачехи: «И когда только ты его на деревню сплавишь? Обещаниями кормишь... Жизнь мне всю спутал этим своим шалопаем».
«Так что знаем, чего это тебе вздумалось к бабке «махнуть». Не маленький, не обманешь!»
Свернули на протоптанную в снегу тропинку, бегущую через скверик, прямо к тем домам на пригорке, в одном из которых живет дядя.
«Как ни старайся трещину замазать, а она дает о себе знать», — думалось отцу. Вот и Ленька, видно, не верит ему. Да и самому не по себе от всей этой горькой истории. Однако же надо что-то делать. И он делает, ищет выхода, пытается как-то устроить судьбу сына. Если вызовут в райком, он, в конце концов, может чистосердечно рассказать, как все произошло и как он сам все наладил, обо всем позаботился.