Фраза «Элементарно, Ватсон!», которую мы ассоциируем с Шерлоком Холмсом, на самом деле не встречается в книгах Конан-Дойля.
ИНТЕРЕСНОЕ
Сейчас на сайте:
ЧЕРЕЗ ВСЕ ПРЕГРАДЫ
Николай Петрович Осинин
Глава 9. Что такое храбрость
С появлением Федора Ивановича дети сразу, приободрились. Исчезла постоянная настороженность и тревога, изматывавшая ребят; никто уже не вздрагивал при каждом шорохе или неожиданном появлении незнакомого латыша. Одно сознание, что рядом находится умный взрослый человек, готовый в любую минуту прийти на помощь, ободряло ребят, помогало им с «беспечным» видом шагать даже мимо полицаев, встречавшихся иногда по пути. У Федора Ивановича имелась большая топографическая карта Латвии, поэтому шли теперь уже не наугад, а по намеченному и продуманному маршруту.
Торных дорог избегали. Сергей с Ильей, обычно дозором шагавшие впереди, заранее были готовы ответить, если кто поинтересуется, куда и откуда они идут.
Улучшилось положение и с питанием. Особенно важно это было для начавшей прихварывать Наташи. Каждый день, захватив свой вещевой мешок, из которого торчал фуганок, ручка ножовки и еще какие-то инструменты, Федор Иванович под видом инвалида-плотника уходил на промысел. Возвращался он почти всегда нагруженный продуктами и обязательно приносил молока: Наташа находилась под его особым попечением.
Видя, как трудно ему ступать на раненую ногу, ребята не раз вызывались идти за продуктами вместо него.
— Неподходящий вы для этого дела народ,— отшучивался капитан.
— Почему?
— Так. Если и подаст вам какая сердобольная латышка краюху хлеба, то вроде милостыни. А для советского человека милостыню собирать — это же стыд и позор!
— А как Вы добываете? — приставали ребята.— Научите нас.
— К сожалению, это невозможно, хотя и секрета тут никакого нет. Просто я беседую с крестьянами по душам, расспрашиваю, рассказываю, объясняю кое-что про фашистский «новый порядок». Поэтому с латышскими крестьянами у меня крепкая дружба. Жаль, сводок Совинформбюро не знаю — очень интересуется ими народ.
Но вскоре произошел случай, показавший, что дружит Федор Иванович далеко не со всем латышским крестьянством.
Остановились как-то под вечер недалеко от хутора с новыми воротами и новым прочным забором вокруг дома. За обедом Наташа запросила молока, Федор Иванович взял котелок и, опираясь на свою палочку, тихонько заковылял к хутору.
Вернулся он оттуда довольно скоро без молока и без котелка. Вид у него был растерянный, лицо выглядело бледней обычного.
— Собирайтесь, — хмуро бросил он выбежавшим к нему навстречу мальчикам.
— В чем дело?..
— Некогда... Поторапливайтесь.
Федор Иванович подхватил на руки Наташу, и беглецы пустились бежать от хутора с такой быстротой, какую только могла выдержать искалеченная нога капитана.
Когда отошли километра три, Сергей опять обратился к своему руководителю, часто оглядывавшемуся назад.
— Да расскажите же, что случилось?
Федор Иванович вытер потное лицо.
— Ничего особенного. Адресом я ошибся, не туда попал: шел к латышскому крестьянину, а угодил к полицейскому папаше.
Ребята невесело усмехнулись.
— Как и мы с Сергеем недавно,— сказал Илья.
Они спустились в овраг и двигались узенькой тропкой по его дну.
— Любопытный такой мужичок попался,— рассказывал Федор Иванович, стараясь шутливым тоном ободрить своих спутников.— Вначале побеседовали мы с ним — ничего. Даже воды дал напиться. А потом спрашивает:
— Ты большевик?
Я посмотрел на него и говорю:
— А ты как думаешь?
— Я, — отвечает, — никак не думаю. Пойдем-ка в полицию, там мой сын разберется.
Что будешь делать? Начал я его стыдить: как, мол, не совестно, ведь меня там убьют.
— Так, — говорит,— тебе и надо: сам бог приказал большевиков и коммунистов уничтожать.
Я ему доказываю, что не было от бога такого приказа, а он — нет, был! Схватил я свою палку и — тягу.
Ребята успокоились и уже готовы были видеть в случившемся только смешное приключение. Однако сам капитан продолжал поглядывать назад и по сторонам.
Выйдя из кустов, они неожиданно увидели впереди себя телегу с лошадью. Рядом с ней в позе охотника, подстерегающего дичь, стоял невысокий старик с двустволкой в руках. При виде Беляева старик что-то крикнул и вскинул ружье.
Федор Иванович резко подался назад, но тотчас справа из кущи березок, росших на краю оврага, сиплый голос скомандовал:
— Стоять!
Дети испуганно замерли, прижавшись к своему руководителю.
— Спокойно! — прошептал капитан, оглядываясь вправо, откуда раздался голос.
По склону уже спускался плечистый парень в желто-зеленой форме латышского полицая, держа винтовку наперевес.
— Спокойно,— еще раз шепотом повторил Беляев. - Без моей команды не бежать. Надо прежде узнать, сколько их тут. Возьмите Наташу.
Инна хотела было взять маленькую девочку, но та, почувствовав общее смятение, крепче прижалась к Федору Ивановичу.
— Боюсь! — лепетала она, следя расширенными от страха глазами за мужчиной с ружьем.
Не доходя несколько шагов, полицай остановился.
— Кто ви есть? — спросил он, пристально глядя на Беляева.
— Мы беженцы,— ответил капитан,— домой идем.
— Пропуск?
— Пропуска нет. Я потерял...
— Врешь! — свирепо прохрипел латыш.— Ти есть большефик! Бросай палка!
— Я хромой!
— Бросай!.. Марш перёт.
Федор Иванович отдал Наташу старшей девочке и, опираясь на Сережу, потихоньку заковылял к телеге.
После того, как на плечо легла твердая сильная рука капитана, Сергей почему-то обрел уверенность, что все кончится благополучно, хотя крупная нервная дрожь продолжала сотрясать его. Он видел, как Федор Иванович, не поворачивая головы, зорко осматривается по сторонам, значит, капитан выжидал подходящий момент.